Кто как не сама судьба привела 15-летнего Игоря Николаева, только год проучившегося в Сахалинском музыкальном училище, в Москву. Здесь, в музыкальном училище при Московской консерватории им. П.Чайковского, он продолжил учебу. Его звездное восхождение на песенный Олимп началось в 80-м, когда Игорь Николаев пришел работать в ансамбль Аллы Пугачевой «Рецитал». Он писал песни для мега-звезды отечественной эстрады, для Наташи Королевой, Ирины Аллегровой, Игоря Скляра, Дианы Гурцкой.Свое творческое долголетие на сцене артист объясняет тем, что старается качественно делать свою работу.

— Лично я думаю, — говорит он в одном интервью, — что если человек сделал что-то неординарное в жизни, он вполне может этим удовлетвориться. Например, Россини написал оперу «Севильский цирюльник», которая сделала его классиком, и после этого не писал ничего. А вот Соловьев-Седой сочинил большое количество песен, а вспоминаются «Подмосковные вечера». И этого бывает вполне достаточно, чтобы прожить целую творческую жизнь. И даже если бы я больше ничего не написал, кроме «Айсберга» и «Паромщика», то, по большому счету, мне ничего и не нужно было делать. Просто я уже не могу жить без творчества. Я не собираюсь что-то доказывать и подтверждать в творчестве, а иду параллельно со своим поколением и пишу песни для своей аудитории, в которую, к счастью, входит и молодежь.

Игорь Николаев — один из немногих артистов равно популярный и как поэт, как композитор, и как певец. Певцом, кстати, он стал совершенно случайно. Однажды поспорил со своим другом поэтом Павлом ЖИГУНОМ, можно ли сделать человека звездой с помощью одной песни и одного телеэфира. «Жертвой» эксперимента вы-брали Николаева. Чтобы сразу пойти в народ, необходимо было написать простую песню типа «На недельку до второго». Опыт у композитора был. Так появилась «Старая мельница». Когда ее прокрутили в «Утренней почте», никто из спорщиков и представить не мог, что успех будет настолько стремительным. В то время Николаев прекрасно работал с Аллой Борисовной и ничего менять не собирался. Но когда Игорь Юрьевич написал и исполнил три новых песни, его сольная деятельность стала неотвратимой.

Его аудитория преимущественно женская, потому что он пишет песни в основном о любви.

— Мужчины эмоционально скупы, — считает артист, — а у женщин эмоциональный диапазон гораздо богаче. К тому же, они сотканы из противоречий. Мужчины не могут, как женщины, в песнях по-настоящему выразить нужные эмоции, передать необходимые чувства. Тем более, если они не испытывают переживаний или радостей на себе, а только поют о них. А тема несчастной любви, к сожалению, публике более интересна. Любовь ведь не выбирает, ей подвластны все люди — и с простыми, и со сложными характерами. Только в счастье человек самодостаточен, а в горе нуждается в поддержке. Нередко в песне люди находят утешение, особенно, когда видят, что они не одиноки в своих печалях, и у других есть еще более сложные проблемы. От этого становится легче.

Свою эмоциональную усталость артист снимает, играя в большой теннис. И этим опровергает устоявшееся мнение многих, что популярные артисты все сплошь пьяницы, а то и наркоманы. Но таким творческое долголетие не грозит. Игорь Юрьевич считает себя аскетом. Он не гонится за большими деньгами.

— Нужно уметь довольствоваться малым, — говорит он, — ведь сбережения в могилу не унесешь. Лично мне деньги нужны преимущественно для занятия творчеством. Еще я люблю путешествовать. Правда, в моей жизни были периоды, когда я играл в казино, но это, скорее, было связано с азартом. В казино я, к сожалению, много выигрывал. Почему к сожалению? Потому что демоны игры специально вводят в искушение, а когда у человека угасает интерес, они обязательно стараются помочь в выигрыше, подогреть азарт. У Достоевского в «Игроке» про это много написано. Я даже подумывал о том, чтобы вновь пойти в это проклятое место, чтобы в пух проиграться. Но сейчас такие развлечения мне не интересны.

Игорь Николаев не стремится, как многие его коллеги, сменить имидж для большей популярности. Он считает, что человек должен меняться и обновляться внутренне, а не внешне. Изменения должны касаться творчества.

— Чтобы менять имидж, он должен быть у человека, — считает певец. — А у меня его никогда не было. Я не сторонник пафосности. Я люблю комфорт в одежде — черные кожаные штаны и майка мне куда удобнее, чем выходные костюмы, хотя для парадных случаев Валентин ЮДАШКИН сшил мне несколько. Даже усы я сбривал один раз в жизни — когда давал присягу. Кстати, как-то видел свой фоторобот без усов — неприятное зрелище, я вам скажу. Хотя, может, кому-то и понравилось бы.

Игоря Николаева называют звездой «всесоюзного» масштаба, поскольку «послужной список» его действительно велик: победитель всевозможных российских и международных конкурсов, неоднократно становился обладателем Национальной российской музыкальной премии «Овация», заслуженный деятель искусств Российской Федерации. Но он себя звездой «всесоюзного» масштаба не считает.

— Я ощущаю себя просто человеком, — говорит Игорь Юрьевич, — пишущим песни для звезд, и всегда придерживаюсь библейского принципа: «Последние станут первыми и первые станут последними». Моя душа стремится к Божественному, и каждый свой концерт я завершаю песней «Храни вас Бог». Последнее слово должно быть «Бог» — оно, как купол, всех накрывает. А публике все равно, какое место в рейтинге ты занимаешь — тебя либо любят, либо нет…