Игорь Николаев: Нам с Юлей хорошо вдвоем

В офисе Игоря Николаева тихо и по-домашнему уютно. Мягкий диван, дорогие напитки в нетронутой подарочной упаковке и портрет любимой дочери на стене. «Уже несколько лет Юля живет в Майами, – объясняет Игорь Юрьевич, заметив мой взгляд. – Вышла замуж за американца и уехала. Я не грущу, поскольку вижусь с ней довольно часто, у меня у самого дом на берегу океана, как только выдается несколько свободных деньков, улетаю в США».

– Не думали туда перебраться?

– Любой переезд вносит ограничения в свободу человека. Это от несвободы мы перебираемся куда-то насовсем, а не наоборот. Я же имею возможность путешествовать по миру – жить и в Москве, и в Майами, не быть постоянно привязанным к одному месту, и мне это очень нравится. Понимаете, все то, что раньше было невозможно, сейчас стало для меня реальностью. Я мог только мечтать о том, чтобы жить в Америке, писать музыку к голливудским фильмам и ходить по красной ковровой дорожке на премьерах. Теперь это все осуществилось. Дело в том, что недавно я написал музыку к голливудскому фильму Say it in Russian («Скажи это по-русски». – Авт.), который получил уже шесть наград на международных кинофестивалях, несмотря на то, что его премьера в Америке намечена только на сентябрь. Главную роль в этом блокбастере сыграла оскароносная Фэй Данауэй, обессмертившая в свое время историю про знаменитых любовников-грабителей Бонни и Клайда.

– Голливудские гонорары не сравнятся с российскими?
– Знаете, я никогда особо не рвался писать музыку к русским фильмам, да меня, честно сказать, и не звали, считая композитором-песенником и, как следствие, человеком ограниченным и не способным мыслить более широко. Хотя у меня замечательное образование, большой опыт работы… Не секрет, что часто продюсеры не гонятся за оригинальностью и выбирают к своим картинам довольно посредственную музыку, написанную не просто музыкантом, а именно кинокомпозитором – дескать, он уже придумал саундтреки к 50 фильмам, пусть придумает и нам в 51-й раз. Если говорить о материальном аспекте, то не скрою, он для меня тоже очень важен. Гонорары, которые платят композиторам в России, просто смешны по сравнению с голливудскими и носят чисто условный характер. А здесь я подписал замечательный контракт, который устроил меня и материально, и морально. Сейчас готовлю фундамент для своего будущего – не вечно же мне петь песни про любовь. Согласитесь, глупо изображать из себя мальчика, которым я уже не являюсь: возраст требует от меня чего-то более серьезного и солидного.

– Вам же только 49, а говорите так, как будто собрались на пенсию.
– Если честно, внутренне я не чувствую себя стариком. Живу по графику молодого человека: играю в теннис, путешествую, никогда не зажимаю себя какими-то рамками. Сейчас я ощущаю себя лет этак на 25. А ведь было время, когда совсем по-другому относился к возрасту. Помню, когда мне исполнилось 19 и я пришел работать в коллектив к 30-летней Алле Пугачевой, то думал, что она уже очень взрослая, умудренная жизненным опытом женщина – человек совершенно другого поколения. Наверно, так же, как и я о Пугачевой, думала обо мне когда-то и Наташа Королева, которой тоже было 19, а мне 30. С годами восприятие времени совершенно меняется.

– Сейчас, когда у вас молодая жена, вы, наверно, чувствуете себя еще моложе?
– Ну, Юля мне еще не жена, наши отношения только развиваются. Понимаете, если говорить, что мы живем в гражданском браке, то это означает, что отношения остановились на мертвой точке, прогресса нет, и романтика уступила место обыденности. Нас не устраивает такая ситуация, поэтому и не торопимся с печатями в паспорте. В прессе настолько предвосхитили все события, написав сначала о нашей скорой свадьбе, а потом и вовсе о беременности Юли, что у нас началось какое-то отторжение – не хочется следовать советам журналистов и делать все так, как они выдумали. Мне даже интересно: о чем же будут писать, когда положенные 9 месяцев пройдут, а Юля все так и не родит?

– Какой же у вас сейчас период отношений?
– Я не люблю все эти градации с конфетными и букетными периодами. Знаю одно: отношения должны развиваться постепенно, за три дня человека не узнаешь. Мы с Юлей уже больше двух лет вместе и продолжаем друг друга раскрывать, но я точно знаю, что люблю ее. Мы живем полной, насыщенной жизнью. Я даже специально придумал дуэтную песню, чтобы мы могли вместе ездить на гастроли.

– Хотите сделать из Юли новую «Русалку»?
– Нет, я вообще сомневаюсь, что будет такая певица, как Юля Проскурякова. Во-первых, она сама этого не хочет, а во-вторых, я боюсь, что творчество уведет наши отношения в совершенно другую сторону. Не хочу повторять прошлые ошибки, потому что знаю по собственному опыту, что, когда становлюсь продюсером, превращаюсь в человека жесткого и требую очень много – иначе не добьешься хороших результатов. Это губит отношения: ты перестаешь быть обаятельным, любимым и нежным мужчиной, а становишься циничным и холодным профессионалом. Юля очень хорошо поет – говорю вам это не только как влюбленный человек, но и как профессионал. Думаю, она сможет реализоваться в жизни, находясь рядом со мной. К счастью, в этот раз мы никуда не торопимся – мы начали с личных отношений, а не с работы. В моем предыдущем браке с Наташей Королевой все было иначе – мы вместе записали альбом «Желтые тюльпаны», а потом уже стали встречаться.

– История вашего знакомства с Юлей похожа на сказку: девушка из провинции подошла к вам после концерта и попросила послушать, как она поет. А вы не просто разглядели ее талант, но и нашли в ней вторую половинку.
– Все развивалось не так быстро, как вы описали. Я запомнил эту девушку и понял, что наша встреча была не случайна: на каждых гастролях ко мне подходят барышни, которые хотят петь и сотрудничать, но они не привлекают меня так, как Юля. Потом случился еще один подарок судьбы – она оказалась в Москве, мы встретились и больше уже не расставались. Я не знаю, что в ней такого особенного, поскольку не склонен к анализу, предпочитаю просто жить, верить и наслаждаться тем, что у меня есть.

– Ходили слухи, что Юлин отец заплатил вам, чтобы вы обратили на нее внимание.
– Это неправда. Юлькины родители – совершенно обычные люди с Урала, не миллионеры. Кроме того, я познакомился с ними только через год после начала наших отношений. Что касается материальных аспектов, то большинство состоятельных девушек живут в Москве, поэтому если бы я хотел обогатиться таким образом, то уже давно бы это сделал. Но брак по расчету – это не для меня. Я бы сошел с ума, если бы пришлось жить на содержании у жены. Я даже никогда этого не пробовал – все мои возлюбленные были приезжими, с москвичками у меня как-то не складывалось.

– Вы нашли общий язык с родителями Юли?
– Да, мы с ними практически ровесники. И я считаю, что это хорошо, поскольку испытал нечто подобное на себе: муж моей дочери Джон – мой одногодка. Когда мы встречаемся, всегда находим темы для разговора. Один возраст предполагает одни и те же реакции, одни и те же ценности.

– Обычно родители относятся к таким союзам настороженно, думают: что взрослому мужчине может понадобиться от юной особы?
– Я так не думаю о своей дочери и очень счастлив, что у нее все замечательно складывается в личной жизни. Она уже проходила через драмы, связанные с молодыми кавалерами, обожглась и в конце концов выбрала другую дорогу. Конечно, я чувствую, что у нас с моей любимой девушкой большая разница в возрасте (23 года. – Авт.), но мне, наоборот, это нравится – я могу открыть для нее какие-то новые горизонты, показать мир, людей. Она тоже пытается меня к чему-то приучать. Юлька, например, настоящий чемпион по смс – благодаря им находится в постоянном контакте со всеми друзьями и знакомыми. Я же в жизни не написал ни одного сообщения, ленюсь. Технически могу это сделать, но не понимаю, зачем это нужно, когда можно позвонить. Видимо, это уже возрастное (смеется).

– Когда в прессе появились слухи о том, что у вас будет ребенок, Наташа Королева была первой, кто в этом усомнился. Она знает что-то такое, о чем другим неизвестно?
– Нет, просто в свое время она сама через это прошла. Когда все поняли, что она беременна, начали гадать, мой это ребенок или нет, пока в одной из газет не написали: отец – Игорь Николаев. Правда всплыла через несколько месяцев, но журналисты не извинились перед нами за эту ложь. Поэтому Наташа никогда не станет делать скоропалительных выводов по поводу моей личной жизни. Кстати, вопреки расхожему мнению, у них с Юлей хорошие отношения. Я, конечно, не переживал о том, смогут они найти общий язык или нет, но приятно, что все сложилось лучшим образом. Когда они встречаются, то отлично общаются, относятся друг к другу с симпатией.

– А в своих книжках и интервью Наташа обливает вас грязью...
– Это останется на ее совести. Я книжку писать не собираюсь, поскольку считаю, что мемуары – это всегда полуправда, о многом вы не рассказываете, так как боитесь испортить отношения с людьми. Получается все однобоко и предвзято. Я не из тех, кто будет писать о себе как о ранимом и хорошем человеке, которого окружают одни мерзавцы.

–Вернемся к вашим нынешним отношениям. Юля хорошая хозяйка?
– Да, она создает ауру теплоты, спокойствия. Юлька чистюля, все раскладывает по своим местам. Даже если я что-то где-то бросил, она молча подойдет и положит все на место, никогда ни в чем не упрекнет. А вообще у нас есть замечательная помощница по хозяйству Нина Моисеевна, которая и готовит, и убирается – с этим проблем нет. Юля тоже любит хозяйничать на кухне – мне нравится, когда она делает салат из рукколы и авокадо.

– Похоже, у вас в семье настоящая идиллия. Не ревнуете Юлю?
– Я убежден, что ревность – это конец любви. Конечно, существует русская пословица «Ревнует – значит, любит», но я с ней не согласен. Почему? Да потому, что есть еще одна похожая – «Бьет – значит, любит». Получается, чем сильнее избил, тем сильнее любишь? Ревность возникает, когда ты не уверен в себе. Я уверен в своей любви, уверен в ее любви. Вот сегодня Юля улетела в Екатеринбург к папе на день рождения. Спрашиваю себя: ревную ли я? Отвечаю: нет, я совершенно спокоен.

Источник: журнал "Только звёзды" № 11 за июнь 2009 года